— А как вам этот новый коп? Интересный мужчина, — заметила Мег. — У него такие синие глаза! А грудь! Видели, какая у него грудная клетка? Вот человек, который знает, как служить и защищать.
— Ты говорила то же самое и о Фитце, а Фитц вовсе не интересный. У тебя просто слабость к полицейским. — Кэрол прикончила кусок торта и положила себе еще.
— Мне он почему-то показался знакомым, — задумчиво промолвила Джиллиан.
— В этом штате все кажутся знакомыми, — усмехнулась Кэрол.
— Только не мне! — весело выкрикнула Мег и протянула свой пустой бокал для очередной порции шампанского.
— Не лучше ли тебе притормозить? — заметила Джиллиан.
— Благоразумная, рассудительная, правильная Джиллиан. Всегда уравновешенная, властвующая над собой и над другими. А знаешь ли ты, чего жаждет эта компания? Мы хотим праздника. Даешь вечеринку! С мужским стриптизом!
— Не думаю, что уцелевшим жертвам насилия следует приглашать стриптизера.
— А почему бы и нет? Мужчина — это тоже сексуальный объект. Нас это немного развлечет. Ну же, Джиллиан, ты заставила нас прочесть все традиционные книжки и обсудить все традиционные методы. Почему бы хоть разок не сойти с проторенной тропы. Прошел уже целый год. Будем безумствовать!
И Мег взглянула на Кэрол в поисках поддержки. Да, вот в чем проблема, если группа сподвижников состоит из трех человек — Джиллиан поняла это еще в самом начале, — два члена сообщества могут всегда составить оппозицию третьему. Вначале этими двумя были Джиллиан и Кэрол, они определяли линию поведения и для Мег, но в последнее время...
Однако, не оправдав ожиданий Мег, Кэрол только пожала плечами. В данный момент ее явно больше интересовал лежащий перед ней образчик кондитерского искусства, чем любой образец мужской красоты. Разумеется, в последнее время от Кэрол в этом смысле вообще было мало толку. Не сказать, чтобы кто-то другой из их компании мог похвастаться богатой личной жизнью, но Кэрол особенно тошнило от всякой мысли о сексе.
— Я вполне серьезно говорю насчет сержанта Гриффина, — продолжала Джиллиан, стараясь ухватить ускользающее воспоминание. — Откуда-то я его знаю. Готова поклясться, что видела это лицо на телеэкране. Попробую отыскать его в справочнике.
— Без обручального кольца, — многозначительно подмигнула ей Мег.
— Бога ради, Мег. Он офицер уголовной полиции, а не участник телеигры «Счастливый случай».
— А почему бы и нет? Ты красивая, Джиллиан. Не наказывать же себя на веки вечные.
Это завело разговор в тупик. Даже Кэрол замерла со своей занесенной над тортом вилкой.
— Пожалуй, сейчас не время толковать об этом, — обронила Джиллиан.
— Я хочу сказать, что...
— А я не хочу это сейчас обсуждать. У нас сегодня знаменательный день. Давайте просто пить шампанское и оставим все как есть.
Кэрол снова принялась за шоколадный торт. Мег смотрела на подруг с рассеянным, мечтательным выражением. Она была явно пьяна. Конечно, и трезвой она обычно говорила больше, чем позволяли себе Джиллиан и Кэрол. Те были старше, опытнее и умели лучше оберегать свою частную жизнь от посторонних взглядов. Но только не Мег. Мег — никогда.
Сейчас она вдруг сказала:
— Я все равно злая. Эдди Комо умер, а я по-прежнему злюсь. Отчего это? Что со мной?
Джиллиан приподняла со стола свой пустой бокал и задумчиво повертела его в пальцах.
— Это слишком новое для тебя ощущение, — мягко заметила она. — Нужно время, чтобы с ним свыкнуться. Нам всем понадобится время, чтобы адаптироваться к тому, что Эдди действительно больше нет.
Мег покачала головой:
— Нет, я думаю, причина не в этом. Мне кажется, это не имеет значения. Нет, не так: я боюсь, что это не имеет значения. Да, Эдди Комо больше нет. Ну и что? Неужели твоя жизнь, Джиллиан, от этого улучшится, станет какой-то другой? Или возьмем меня. Разве от этого я вспомню свое прошлое? А Кэрол? Выключит ли она наконец свой телевизор? Ох, не думаю. Господи, ведь мы хотели этого больше всего на свете! — воскликнула она. Звенящий голос переполняли эмоции. — И ничего, ничегошеньки не изменилось!
— Мег... — Джиллиан попыталась через стол дотронуться до нее рукой. Но девушка отдернулась, задев и опрокинув почти пустую бутылку. Джиллиан подхватила шампанское. Кэрол подхватила салфетку. А Мег все не умолкала:
— Задумайтесь над этим. Мы его ненавидели. Все мы. И он давал направление нашей ненависти, он концентрировал ее на себе. Скажи, ради чего ты создала этот «Клуб», Джиллиан? Чтобы найти и арестовать Эдди Комо. А зачем мы продолжали держаться вместе? Чтобы бороться против Эдди Комо. Все на протяжении последнего года было посвящено ему. Так было легче. Когда мы просыпаемся в тяжелом состоянии — потерянными, испуганными, не понимая, как жить дальше, — мы знаем: это из-за Эдди Комо. Когда полиция вторгается в нашу частную жизнь, выпытывая все новые и новые подробности, или когда друзья и близкие смотрят на нас со странным выражением в глазах, точно на полоумных, мы знаем: это из-за Эдди Комо. Но... но вот сейчас... — Голос ее оборвался. Джиллиан и Кэрол молчали. Им было нечего сказать.
— Я так зла, — прошептала Мег. — Я так и не знаю, кто я. Я до сих пор сдаю анализы на СПИД, и порой ночью... бывает, что я просто лежу и думаю, пытаюсь вникнуть, задаю себе вопросы... Я говорю себе: этот человек знает о моем теле больше, чем я сама. Он что-то делал со мной, трогал, проникал в разные места... Эдди будто украл меня у меня самой. И пускай даже он мертв, это все равно бесит меня, сводит с ума!..
— Сомневаюсь, что засну сегодня ночью, — вдруг ни с того ни с сего сказала Кэрол. — Мег права. Дело даже не в нем. Я имею в виду... да, конечно, я все время боюсь Эдди. Но я также боюсь... вообще всего. Боюсь темноты, тишины, своего дома, боюсь окна в своей спальне. Боюсь своего мужа, если угодно. Мы никогда не говорим об этом, но он знает, что иногда я просыпаюсь среди ночи, смотрю на него, но вижу одного только Эдди. Я пристрастилась ночевать на софе. Спальни больше не кажутся мне безопасными. Гораздо уютнее спать на софе. Даже сейчас, даже сейчас... Да, да, лучше спать на софе.